В долине Луары трудно вообразить себе дикие, невозделанные просторы. Требуется недюжинное усилие, чтобы в жаркий полдень в Сомюре, когда время замедляется и идет не быстрее, чем дышит спящий, представить себе по берегам реки дремучий лес, бурное течение и лютых волков. Только здесь умеют говорить по-французски с такой отточенной напыщенностью. Мосты, переброшенные через реку, изгибаются над ней с неподражаемым изяществом. В библиотеках местных замков на кожаных переплетах фолиантов хранится пахнущая коровами пыль веков. Садовники стараются переплюнуть один другого, насаждая повсюду абсурдные чудеса растительной симметрии. Река течет столь безмятежно, что ей редко удается собрать достаточно сил, чтобы превозмочь себя и слиться в одно русло. Если и были времена, когда в этих местах царили скорбь и страх, бандиты и грабители, то те времена давно прошли.
Но нет во Франции другого места, где камень составлял бы такую важную часть жизни. Тот, кто только краем уха слышал про долину Луары, знает, что она знаменита своими замками — отличным материалом для иллюстраторов сказок и эротических романов. Глядя на эти сооружения, начинаешь понимать Великую французскую революцию. Эти монументальные этюды кондитеров, пользовавшихся вместо крема камнем, появились на свет благодаря обилию местных запасов мягкого известняка, знаменитого луарского белого «тюффо». Он же дарует домам людей попроще мягкий блеск, который можно видеть в деревнях на закате. Долина Луары также знаменита своими грибами и сырами: и те, и другие произрастают и зреют во влажной тьме тысяч пещер, извивающихся под корнями лоз. Я сам видел, как в Анжевене из сумрака своих грибных плантаций со свистом выезжают па велосипедах земледельцы — их скрытые от солнечного света владения, темные влажные поля, простираются так далеко под землей, что ходить пешком невозможно. Именно здесь, даже сегодня, в начале XXI века, богатые мужчины и женщины открывают свои офисы и строят дома… под землей. Может быть, у них нет денег на замок, но их все равно можно называть «пещерными людьми»; крышей над головой им служит виноградник, а вместо черепицы у них гроздья.
