В погребе было чучело барсука, древний бензонасос, ржавеющие остовы целого турдефранса велосипедов, большая стеклянная бутыль, дорожные знаки и пластмассовый паук. Жан-Мари Рембер, как мне говорили, собирал еще старые банки из-под сардин. Все начинало становиться на свои места. Хозяин, высокий мужнина с мускулистыми предплечьями, которые бывают у бондарей, пять лет работал в Фложерге как управляющий виноградником, пока не накопил достаточно денег, чтобы купить себе участок земли в Сен-Щиньяне, привлеченный старыми винами из кариньяна и сланцевыми террасами. Его веселый характер проявляется даже в этикетках, где он напечатал год урожая римскими цифрами, а свое фирменное вино назвал «La Mas au Schiste», что переводится как «дом в сланце», но произносится как «мазохист».
И вы действительно должны быть самым настоящим мазохистом , чтобы бросить вызов , как Рембер, 20 га виноградников, расположенных на крутом склоне с террасами, не имея при этом даже трактора.
Рембер являет собой типичный пример того, что мы могли бы назвать «новый кариньянец». «Кариньян — это мой пино нуар. При низкой урожайности это благородный виноград. Он капризный, но в нем есть настоящая утонченность. Это гораздо более выигрышный вариант для терруара, чем сира и гренаш, по крайней мере здесь, где сланец дает вина с относительно низкой кислотностью».
Рембер делает три вина: для гурманов под названием Ле-Травер-де-Марсо (Les Travers de Marsau), собственно Ла-Маз-о-Шист и, наконец, Ле-Шан-де-Маржолен (Le Chant de Marjolaine) -это «мое самовыражение»: столовое вино из чистого кариньяна крепостью 14,5% из винограда с крайне низкоурожайных лоз, который собирают очень поздно. У лучших вин Лангедока никогда не бывает легкого, комфортного вкуса, похоже, что пригоршни камней заправили в соковыжималку и размололи в темную кашу вместе с горькими вишнями и черными сливами. Это, по меньшей мере, очень похоже на то, что вы обнаружите в Ле-Шан-де-Маржолен, песне, которую никто не пел на протяжении всего мрачного постфиллоксерного столетия.
