Переписывая классику Бордо изменилось. Когда-то этот регион был воплощением консерватизма — теперь это страна экспериментов, амбиций и огромного стилистического разнообразия. Невыразительным, водянистым винам здесь больше места нет.
Представьте себе, что вы поднимаетесь в стеклянном лифте под открытым небом. Но лифт не останавливается. Вы взлетаете на 40 этажей под ярким солнцем. Незакрепленный лифт вибрирует. Затем он наклоняется вперед, горизонт скользит вверх, и вы смотрите вниз через стеклянную стенку на оставшийся внизу клочок земли, с которого лопасти вертолета поднимают пыль. Но вы не падаете. И клочок земли, и растущие рядом с ним деревья начинают ползти назад. Вертолет, содрогаясь, поднимается в небо.
Поначалу Медок раскрывает лишь историю своих тихих пастбищ с дремлющими бурыми коровами. Трава тонет в широкой полосе мутной воды, обозначающей восточную границу этой земли. Затем, один за другим, начинают появляться белые полосы, прошитые зеленой парчой. Они вовсе не такие одинаковые, как кажется, когда едешь на автомобиле по дорогам этого региона; леса и пастбища, канавы и запруды разрывают виноградники болотистыми дырами. Только в Сен-Жюльене и Пойяке, когда мы минуем пастбищную землю, которая словно выходит из недр на поверхность после Марго, появляется некая однородность.
