Из двух самых легендарных хозяйств в Помроле (название другого тоже начинается с П) это хозяйство (11,5 га) старше, архивные записи, подтверждающие легенды о блестящем управлении этой, как сначала считалось, очень скромной винной областью, ведутся с 1920 года.
Великие вина Петрюса (Petrus) живут столь же долго, сколько исторгнутая вулканом лава; они плотные, мощные, многослойные, с мощными тонами кофе, пряностей, земли и печеных темных ягод. Радует в Петрюсе то, что это хозяйство не современное, оно не использует высокие технологии для производства вина, в котором насильственно сглажена разница между урожаями; все их различные достоинства выведены очень точно, хотя выглядят они так, как будто на них смотришь через солнцезащитные очки. Раздражает в Петрюсе то, что, если вы не няша, миллионер или не Роберт Паркер, вам никогда не попробовать его вина. Почему среди помрольских вин этот погруженный в раздумья диплодок столь сильно отличается от своих изысканных соседей Ла-Консейянт, Вьё-Шато-Сертан и Ла-Флёр-Петрюс? Когда вы идете по дороге от Вьё-Шато-Сертан к Петрюсу, прекрасный гравий и железосодержащие пески покрывают всю поверхность, не обращая внимания на границы виноградников; однако местами ниже лежит слой глиноподобных фронсакских моласс. Может быть, ответ кроется в меньшем количестве гравия и большем количестве глины? Кто знает. Вина Петрюса делают из почти чистого мерло, но они существенно отличаются от вин Ла-Флёр-Петрюс. В любом случае замена мерло на каберне фран в близлежащем хозяйстве Шваль-Блан позволяет предположить, что сорта винограда здесь не так важны, как тип терруара. Что несомненно, так это то, что после неустойчивого периода в середине 1980-х сегодня Петрюс с помощью Кристиана Муэкса хорош, как в свои лучшие времена. Даже у обычно самокритичного Муэкса нет ни тени сомнения, что урожай 1998 года был выдающимся.
