Из Нарбона в Каркасон, из Каркасона в Тулузу, из Тулузы в Ажен, из Ажена в Бордо: этот испещренный водными путями коридор от Средиземного моря до Атлантики представляет собой главную топографическую черту Лангедока-Руссильона. Когда Южный канал был построен, это был европейский Суэц, он избавлял моряков от недель рискованного плавания через Бискайский залив вокруг выступающего в море Иберийского полуострова и через Гибралтарский пролив. Сегодня канал с сонными очертаниями платановых деревьев служит в основном местом, где воплощают мечты об отпуске у воды биржевые маклеры Суррея и Суссекса. Даже французам он представляется несколько медленным, а уж англичане от него и вовсе в восторге.
По обе стороны канала лежат холмы, далее возвышаются горы. К югу лежит Корбьер, в который мы едем, когда опускаются сумерки. Я был здесь однажды; я приезжал, чтобы посетить одного английского антрополога, ставшего виноградарем, Ника Брэдфорда из хозяйства Домен-де-Пансе-Соваж, который подал мне салат, посыпанный кусочками сушеной печени. Блюда из грибов здесь делают по особому рецепту, который хранится в строгом секрете. Помню, я подумал тогда, что эта грубая еда, словно из пайка для потерпевших бедствие, как нельзя более соответствовала окружающему ландшафту. Если бы Шотландию перетащить на юг, засеять травами и спалить солнцем, она бы выглядела именно так Мы едем все дальше и дальше в эти затерянные холмы, и нам навстречу, грохоча по узкой бровке, вылетает автомобиль, резко отворачивает, чтобы избежать неминуемого столкновения, и пропадает в сумерках. Малейший просчет в концентрации этого ночного гонщика — и эту книгу писал бы кто-то другой. Он, вероятно, уже 30 раз ездил по этой дороге, и ему еще ни разу не попадались встречные машины.
Когда наши сердца успокаиваются, наступает ночь. Огни жилья редки среди этих хаотично нагроможденных скалистых холмов, камней и колючек.
Вот и развязка. Когда виноградари опорожняют баки с вином в море на набережных в Сете, это уже развязка. У этих людей нет перспектив, их вина больше никто не признает. А я верю в будущее качественных вин этого региона. Стилистически они пока тяжеловаты, но мы обретем утонченность. Наш путь тернист, но я и не думал никогда, что он будет другим.
Жан Клавель, декабрь 2001
