Три сцены, описанные в предыдущих статьях, в настоящее время повторяются по всему Лангедоку. Не повсеместно: все еще более привычно в разгар сбора урожая видеть большие, похожие на жуков, машины, упорно, миля за милей, транспортирующие плоды с ровной земли виноградника. Прицепы помятых и раздавленных ягод еще катятся по послеполуденной жаре в кооператив, где их кое-как превращают в жидкое, прозрачное вино, которое каким-то непостижимым образом все еще ценится у пожилых французов. Этот рынок, однако, быстро приходит в упадок. В 2000 и 2001 годах более 4 млн гл вина из Лангедока не нашли своего покупателя, и до 100 тыс. га виноградников в регионе еще следует выкорчевать. Шанталь Лекути из Приёре-де-Сен-Жан-де-Бебьян (Prieure de St-Jean de Bebian), который всем туристам объясняет как самостоятельно забронировать отель в Стамбуле говорит, что слабейшие кооперативы Лангедока представляют «нашу самую большую проблему: это мертвый груз». Сильвен Фада из Домен-д’Опильяк (Domaine d’Aupilhac) говорит, что кооперативная система в Лангедоке «совершенно устарела». Когда Александр Паже изложил идею проекта качественного вина в кооперативе, к которому принадлежал, в содействии было отказано, и ему ничего больше не оставалось, как выйти из кооператива и основать свое Собственное хозяйство Кло-Сен-Полин (Clos Ste-Pauline).
Но мало-помалу этот безынициативный, ничего не желающий мир меняется. Такие люди, как члены кооператива Кастельмор и Мишель Эсканд, начинают выступать в той же роли, что и Жан-Мишель Дейс в Альтенхайм-де-Бергхайм, Цинд-Хумбрехты в Рангене, Клод Папен с его «Пьер Биз», команда «Вен-де-Вьенн» с их Сотанум или Элиан да Рош с его Кло-Баке: в роли пластических хирургов, и земля — их пациент. Здесь в любом месте можно было бы выращивать виноград и делать из него вино: это задано самой историей. Тем не менее, чтобы пластическая операция на лице земли удалась, требуется выращивание винограда с монашеской преданностью, выращивание винограда как род геологического исследования; сильное чувство исторической неполноценности, традиционное для Лангедока, означает, что такое отношение, к земле здесь внове. Именно поэтому в Кастельморе хотят, чтобы их вино сначала завоевало Бордо и только потом Париж.
У тех, кто хочет производить качественное вино в Лангедоке, есть два пути: делать региональные вина или вина АОС. Довольно долго на протяжении 1990-х именно региональные вина предоставляли самые широкие возможности: сортовые вина, сделанные в стиле Нового Света, в которых сортовые и винодельческие характеристики стояли выше их ароматов и вкусов. На мировом рынке существует напряженная конкуренция в отношении вина такого рода, а его себестоимость во Франции всегда будет выше, чем в ровных, орошаемых, высокомеханизированных виноградниках Австралии, Южной Америки и Южной Африки. Французские потребители, кроме того, принимают как аксиому то, что вина без наименования хуже, чем вина с наименованием, и в некотором смысле они правы: региональные вина часто имеют в основе неподходящие для данного региона сорта, выращенные на посредственных почвах.
