Бургундская номенклатура — самая запутанная во Франции. В этом отчасти есть вина ее вычурной системы АОС, но в основном это побочный эффект, характерный для регионов, вина в которых производит большое число виноделов, владеющих небольшими участками. Более того, имена семейных хозяйств недолговечны и могут измениться при заключении брака в рамках последующих, а иногда и настоящих, поколений; т.к. бургундское производится в небольших деревнях, составляющих часть сельского общества, многие эти имена сосуществуют. Сказав, что вы купили бутылку вина, сделанного Буальо, Ганьяром или Море, вы не сказали почти ничего. Потребителям вина гораздо проще разобраться в винах Бордо с его системой шато (имя не меняется, кто бы ни владел собственностью и — это уже хуже — каковы бы ни были границы владения) и необыкновенно простой системой АОС. В этом заключается одна из причин большей международной известности Бордо, а поклонниками бургундского, как правило, являются «ботаники» винной сферы, которым нравятся бессмысленные загадки. Нужно ли Бургундии расчистить джунгли своих имен? Так как это не препятствует продажам того сравнительно небольшого количества вина, которое здесь производится, особых причин принимать какие-либо меры там не видят. Время и история предложили усовершенствование наименований на основе терруара, упустить такую возможность было бы не только досадно, но и просто проявлением узости мышления. Но если Бургундия хочет, чтобы ее понимали, ей необходимо упростить свои наименования. Сложность в понимании — это одна из самых больших проблем Франции на рынке вина вообще, но самый ее непостижимый регион — это Бургундия.
